Диссонанс - Эрика О`Рурк

У Амелии задрожали губы. Она провела руками по плечам, словно пытаясь разгладить мятую футболку.

– Мама!

– Мы сделали все возможное, чтобы не оставить следов. Роуз приняла у меня роды прямо здесь, в доме. Мы никогда не упоминали имени твоего отца в документах. Мы с ним даже не были официально женаты. – Амелия потрогала золотое кольцо на пальце. – Он спрятался, как мог, чтобы не подвергать нас опасности, пока Совет не закончит расследование. Когда он не вернулся, мы решили, что это из соображений безопасности.

– Совет не одобряет отношения между Путешественниками и обычными людьми, поскольку они ослабляют нашу генетическую линию, – произнесла Адди. – Члены Совета очень внимательно изучают всех родившихся младенцев.

Монти насмешливо фыркнул.

– Если ты веришь в эту чушь, Аддисон, то я Наполеон. Такие младенцы, как Саймон, Совет не интересуют. Их берут на воспитание. А уж усыновить ребенка Свободного Путешественника Джила Брэдли – особая честь.

– Свободного Путешественника? – переспросил Элиот. – Но ведь Свободные Путешественники намерены уничтожить Главный Мир, или что-то в этом роде?

– Не похоже, – отозвался Монти. – Судя по всему, они хотят спасти отраженные миры и их обитателей. Стабилизировать ведь можно не только инверсии. Можно стабилизировать и настраивать целые отраженные миры – вместо того, чтобы их разделять и зачищать.

– Обитатели параллельных миров – не живые люди, – возразила Адди. – Так что ни к чему кого-то спасать.

– Кто тебя этому научил? Правильно, Совет. Который, между прочим, преследует свои цели. И ради их достижения он готов принести жителей отраженных миров в жертву. Совет лжет, утверждая, будто разделение и зачистка – единственный возможный путь.

– Вы считаете, что Совет систематически обманывал Путешественников на протяжении… Сколько времени это продолжалось? Двадцать лет? Но это невозможно.

– Нет ничего невозможного, – мрачно сказал Монти. – Все это продолжается не двадцать лет, а гораздо дольше. Поколение за поколением мы все больше удаляемся от правды. Кончится тем, что когда-нибудь мы вообще забудем, для чего на самом деле существуем. Именно этого и добивается Совет, а Свободные Путешественники хотят ему помешать. Они вовсе не сумасшедшие и не анархисты, как вам с детства вбивают в голову.

– Меня не интересует судьба обитателей параллельных миров, – жестко произнес Саймон. – Какие бы цели вы ни ставили, нас, обычных людей, это не касается.

– Еще как касается, – возразила Амелия, взяв руки сына в свои. – Тебя-то уж, во всяком случае, точно. Твой отец был одним из лучших навигаторов Совета, но он втайне занимался организацией группы Свободных Путешественников, которая должна была выступить против официальных властей. Если бы Совет узнал, что у него родился ребенок, они использовали бы тебя – и меня тоже – для давления на него.

– Выходит, он бросил нас, чтобы защитить? – изумился Саймон. – Мама, неужели ты в это веришь? Я знаю типов, которые называют себя Путешественниками. Они заботятся только о себе и о своем дурацком Главном Мире.

– Я думал, ты быстрее соображаешь, сынок, – сказал Монти. – Твой отец никого не бросал. По приказу Совета его схватили через три дня после твоего рождения.

– Значит, вы с ними связаны! – догадался Элиот. – Вы сами Свободный Путешественник.

– Когда-то давно я кое-что сделал для них. – Монти, поворочавшись немного, устроился на диване поудобнее. – Но когда Роуз исчезла, для меня все потеряло смысл.

Адди с трудом оторвала взгляд от Саймона и его матери и с удивлением и испугом уставилась на родного деда.

– Ты? И бабушка тоже? Вы оба?

– Они с Джилом работали вместе. Когда его схватили, мы поняли, что его начнут допрашивать. – Лицо Монти стало подчеркнуто бесстрастным. Амелия в ужасе поднесла ладонь к губам. – Велика была вероятность того, что они узнают про Роуз. Поэтому она бежала.

– Я тебе не верю, – заявила Адди. – Если бы бабушка была предательницей, мы бы об этом узнали. Совет нам наверняка сообщил бы.

– Она вовсе не была предательницей! – рассердился Монти, и лицо его исказилось от гнева. – Она боролась за счастье других. Ты знаешь Рэндольфа Латтимера. Он скорее отрежет себе язык, чем признает, что кто-то из тех, кто был близок к Совету, взбунтовался.

Адди беззвучно открыла и закрыла рот.

– Если вы с Роуз оба были замешаны в этом, почему вы не в тюрьме? – спросил Элиот, который в отличие от остальных сумел сохранить хладнокровие.

– А кто сказал, что я не в тюрьме? – тихо отозвался Монти.

– Вот почему Латтимер так хотел, чтобы мы за тобой присматривали, – догадалась Адди. – Теперь понятно и то, почему Совет буквально помешан на мерах безопасности. Члены Совета считают, что за аномалией стоят Свободные Путешественники. Видимо, Члены Совета рассчитывают, что ты приведешь их к ним!

– Латтимер идиот. Если бы я знал, как их отыскать, я бы давно уже это сделал. И нашел Роуз.

– А почему бабушка не наладила с тобой контакт, когда все более-менее утряслось и накал спал? – спросила я.

Плечи Монти опустились.

– Она заблудилась. Наверное, ей было очень страшно, и она бежала так далеко и с такой поспешностью, что потом просто не сумела отыскать дорогу обратно. – Дед ухватил меня за рукав. – Но теперь мы сможем найти ее, Дэл!

Я накрыла его руку своей. Мне ужасно не хотелось говорить Монти об этом, но пытаться найти Роуз было все равно что ловить призрак. Никто не выжил бы в параллельных мирах так долго.

– А где сейчас мой отец? – поинтересовался Саймон. – Вы сказали, что Совет схватил его. И где он теперь?

– Где-нибудь в тюрьме, – ответил Монти, немного помолчав. – У нас, Путешественников, тюрьма обычно имеет вид подземного каменного мешка, куда не проникают ни свет, ни звук.

Элиот смущенно откашлялся.

– Извините, но это не меняет того факта, что Саймон представляет собой угрозу для Главного Мира, – заметил он.

– Ты неверно на это смотришь, – возразил Монти. – Он вовсе не ослабляет Главный Мир. Он укрепляет параллельные. У парня такой сильный сигнал, что он создает эффекты барокко.

– В этом-то и проблема, – подала голос Адди. – Повторяю, в его частоте есть дефект, который делает отраженные миры нестабильными. Если взять десять нестабильных параллельных миров и соединить их вместе, получится один большой – и очень неустойчивый.

– Один отраженный мир настроить легче, чем десять, – произнес Монти. – Мы можем использовать для этого Саймона. Отправьтесь с ним в наихудший из эхо-миров, вызовите эффект барокко и проведите настройку. Если повторить эту операцию многократно, проблемы, возникшие в Главном Мире, исчезнут.

– Погоди, – не поняла я. – Ты предлагаешь взять Саймона с собой в отраженные миры?